sugar and spice and everything nice
... очень скучная глава (исключительно дела учебные)
читать дальше
Первых уроков по Защите с новым преподавателем весь Хогвартс ждал с нетерпением. Девочки волновались ничуть не меньше, чем три года назад с Гилдероем Локхартом. Даже, пожалуй, больше — в конце концов, каждая из них могла купить сколько пожелает книг Локхарта и заполучить фотографий с автографами. О новом же профессоре известно было только то, что он японец и брат новенькой из Слизерина. «И та-акой суровый!» восклицала Лаванда, уже попытавшаяся взять у него автограф. «Глаза так и блестят!»
Гермиона, слушая ее, только вздыхала тихо и гадала, кто же успел надоумить профессора Кучики, что он имеет полное право снять десять баллов с Гриффиндора за неподобающее поведение Лаванды. Неужели это Рукия так строит коварные слизеринские замыслы?
В понедельник, как оказалось, ни у кого Защиты не было — классам, у которых она стояла в расписании, велели заниматься самостоятельно (ходили слухи, что Снейп задал этим несчастным дополнительное сочинение, но подтвердить эти слухи не удалось).
К вечеру понедельника Рукия вообще перестала разговаривать с девочками, кроме Гермионы и Орихиме — только завидев очередную парочку переминающихся девиц, она разворачивалась и исчезала, с удивительной ловкостью для человека, который учился здесь всего несколько недель. Гермиона даже проверила местонахождение карты Мародеров — Рукии ее никто не давал.
— Это что, специальная техника шинигами — исчезать вот так? — шепотом спросила она у Урю вечером в библиотеке.
Урю пожал плечами.
— Вообще у них есть, насколько я мог понять, техника, позволяющая молниеносно передвигаться, но Рукия ею, кажется, не владеет. Это для старших офицеров, вроде ее брата. У нее скорее инстинкт самосохранения работает.
— А у квинси такая техника есть? — поинтересовалась Гермиона. Как она успела понять из рассказанного Урю и другими и из собственных выводов, техники квинси куда больше ей подходили, и освоить их было проще. Возможно, дело было в том, что они использовали концентрацию энергии на предмете, как у волшебников с палочками. Хотя у шинигами, кажется, тоже были какие-то заклинания с применением их мечей… Одним словом, тема была богатая и, что особенно нравилось Гермионе, сочетала в себе трансфигурацию, чары и даже историю магии.
— Нету, — ответил Урю. — А зачем, собственно говоря?
— Ну как зачем? Ведь, насколько я понимаю, как у холлоу, так и у квинси может быть самый разный уровень сил. Такая техника могла бы очень пригодиться для того, чтобы в случае чего сбежать…
Но Урю качал головой.
— Бессмысленно. Холлоу не так быстро передвигаются, если не считать летающих, которые все равно тебя засекут сверху. И вообще квинси бегать не стоит. За ним ведь люди, а если он побежит, то подвергнет их дополнительной опасности…
— Погоди-ка, погоди-ка! — воскликнула Гермиона. — Получается, тактики квинси имеют оттенок самоубийственности? Вот это уже действительно бессмысленно, особенно если вас и раньше-то совсем немного было…
И они так глубоко погрузились в обсуждение наиболее логичных тактик при встрече с холлоу, одолеть которого у тебя не хватает сил, что две третьекурсницы с Рейвенкло, которые двадцать минут простояли за углом, дожидаясь удобного момента попросить познакомить их с Рукией, так и ушли ни с чем.
После такого накала страстей, урагана сплетен и переполоха в девичьих (а возможно, и не только девичьих) сердцах было вполне естественно, что большинство студентов Хогвартса ожидали от первых уроков Защиты с профессором Кучики чего-то совершенно необыкновенного.
Им суждено было испытать грандиозное разочарование.
Как выяснилось после долгих обсуждений и сверки рассказов, первое занятие у всех курсов (кроме первого) и всех факультетов прошло совершенно одинаково. Профессор Кучики входил в класс со стремительностью, до ужаса напомнившей некоторым старшекурсникам профессора Снейпа, проводил перекличку, а затем сообщал студентам, что у них есть пятнадцать минут, чтобы написать краткий конспект всего того, чему они научились на Защите за предыдущий курс обучения. Возражений насчет того, что они не подготовились, он не принимал.
Отметок, впрочем, он тоже не ставил — только вызывал по несколько человек зачитать их конспекты вслух, в результате чего становилось ясно — всем просто редкостно повезло, что профессор Кучики не стал ставить оценки. А уж после зачтения подряд нескольких конспектов у большинства студентов складывалось ощущение, что все читавшие учились в разных школах (и не в тех, что их слушатели).
Остальная часть урока была, как правило, посвящена дополнению и уточнению конспектов. Старшекурсников, правда, попросили еще кое-какие заклинания продемонстрировать — лучше всех справился шестой курс, еще не забывший занятия с Гарри. А на дом профессор Кучики, продемонстрировав, по мнению большинства студентов, полную бессовестность, задал сочинения по пройденному — не всем одинаковые темы, но каждый раз такие, которые курс помнил лучше всего.
В общем, урок понравился только Гермионе («Он и вправду нас собирается учить!», радостно объявила она в гостиной Гриффиндора. «А я-то боялась, что потеряю время для подготовки к экзаменам!». Гриффиндорцы дружно скривились). Остальные студенты завидовали первокурсникам; тем велено было вспоминать все темные силы, которые они знают, но зато профессор еще рассказал им про эти самые чудовища, последнее из которых он так лихо прикончил на прошлой неделе.
Вечер закончился оживленной беседой о том, являются ли разлетающиеся по воздуху розовые лепестки японской разновидностью искр, летящих при первой пробе любой волшебной палочки. В конце концов Гермиона не выдержала и сбежала погулять, пока не наступил отбой.
Вообще-то гулять совсем уж одной ей не хотелось, но встретила она совсем не того, кого рассчитывала встретить. На подоконнике у входа в башню сидела Рукия и смотрела в окно. Когда Гермиона подошла и села рядом, Рукия ничего не сказала, но через пару минут она вдруг произнесла глуховатым голосом:
— Он извинился.
— Кто? — озадаченно спросила Гермиона.
— Брат. Он заметил, что девочки ко мне пристают, и извинился, что послужил причиной затруднительной для меня ситуации, представляешь?
— Ну… — Гермиона не знала что сказать, но Рукии, похоже, ответа не требовалось. Она подтянула колени к себе поближе; Гермиона устроилась поудобнее на каменном подоконнике, и они просидели так остававшиеся до отбоя двенадцать минут.
Бьякуя сидел в своей комнате и с сомнением смотрел на разложенные на ковре стопки ученических работ. За них, пожалуй, следовало поставить оценки — без оценок учеба впрок не шла, это ему внушил еще домашний учитель в детстве, — и он уже решил, что надежнее будет ориентироваться на работу первого ученика в каждом классе. Беспокоило его, впрочем, не это; и не каша в голове у его нынешних учеников — он сделает что сможет, но конечная ответственность явно лежала на директоре.
Нет, куда больше его мысли занимал вопрос о том, что все-таки нужно было холлоу. Духовная энергия духовной энергией, но эта школа стояла здесь сотни лет. Если они здесь что-то искали, то это должно было быть что-то, что только что здесь появилось… или что-то, о чем они только что узнали.
Здешние преподаватели, как и капитан Ямамото, явно не собирались предоставлять ему информацию в полном объеме. Но ученики, насколько он мог судить по Академии, часто знали о происходящем в школе не меньше, а то и больше преподавателей. Оставалось только найти способ получить у них эту информацию…
читать дальше
Первых уроков по Защите с новым преподавателем весь Хогвартс ждал с нетерпением. Девочки волновались ничуть не меньше, чем три года назад с Гилдероем Локхартом. Даже, пожалуй, больше — в конце концов, каждая из них могла купить сколько пожелает книг Локхарта и заполучить фотографий с автографами. О новом же профессоре известно было только то, что он японец и брат новенькой из Слизерина. «И та-акой суровый!» восклицала Лаванда, уже попытавшаяся взять у него автограф. «Глаза так и блестят!»
Гермиона, слушая ее, только вздыхала тихо и гадала, кто же успел надоумить профессора Кучики, что он имеет полное право снять десять баллов с Гриффиндора за неподобающее поведение Лаванды. Неужели это Рукия так строит коварные слизеринские замыслы?
В понедельник, как оказалось, ни у кого Защиты не было — классам, у которых она стояла в расписании, велели заниматься самостоятельно (ходили слухи, что Снейп задал этим несчастным дополнительное сочинение, но подтвердить эти слухи не удалось).
К вечеру понедельника Рукия вообще перестала разговаривать с девочками, кроме Гермионы и Орихиме — только завидев очередную парочку переминающихся девиц, она разворачивалась и исчезала, с удивительной ловкостью для человека, который учился здесь всего несколько недель. Гермиона даже проверила местонахождение карты Мародеров — Рукии ее никто не давал.
— Это что, специальная техника шинигами — исчезать вот так? — шепотом спросила она у Урю вечером в библиотеке.
Урю пожал плечами.
— Вообще у них есть, насколько я мог понять, техника, позволяющая молниеносно передвигаться, но Рукия ею, кажется, не владеет. Это для старших офицеров, вроде ее брата. У нее скорее инстинкт самосохранения работает.
— А у квинси такая техника есть? — поинтересовалась Гермиона. Как она успела понять из рассказанного Урю и другими и из собственных выводов, техники квинси куда больше ей подходили, и освоить их было проще. Возможно, дело было в том, что они использовали концентрацию энергии на предмете, как у волшебников с палочками. Хотя у шинигами, кажется, тоже были какие-то заклинания с применением их мечей… Одним словом, тема была богатая и, что особенно нравилось Гермионе, сочетала в себе трансфигурацию, чары и даже историю магии.
— Нету, — ответил Урю. — А зачем, собственно говоря?
— Ну как зачем? Ведь, насколько я понимаю, как у холлоу, так и у квинси может быть самый разный уровень сил. Такая техника могла бы очень пригодиться для того, чтобы в случае чего сбежать…
Но Урю качал головой.
— Бессмысленно. Холлоу не так быстро передвигаются, если не считать летающих, которые все равно тебя засекут сверху. И вообще квинси бегать не стоит. За ним ведь люди, а если он побежит, то подвергнет их дополнительной опасности…
— Погоди-ка, погоди-ка! — воскликнула Гермиона. — Получается, тактики квинси имеют оттенок самоубийственности? Вот это уже действительно бессмысленно, особенно если вас и раньше-то совсем немного было…
И они так глубоко погрузились в обсуждение наиболее логичных тактик при встрече с холлоу, одолеть которого у тебя не хватает сил, что две третьекурсницы с Рейвенкло, которые двадцать минут простояли за углом, дожидаясь удобного момента попросить познакомить их с Рукией, так и ушли ни с чем.
После такого накала страстей, урагана сплетен и переполоха в девичьих (а возможно, и не только девичьих) сердцах было вполне естественно, что большинство студентов Хогвартса ожидали от первых уроков Защиты с профессором Кучики чего-то совершенно необыкновенного.
Им суждено было испытать грандиозное разочарование.
Как выяснилось после долгих обсуждений и сверки рассказов, первое занятие у всех курсов (кроме первого) и всех факультетов прошло совершенно одинаково. Профессор Кучики входил в класс со стремительностью, до ужаса напомнившей некоторым старшекурсникам профессора Снейпа, проводил перекличку, а затем сообщал студентам, что у них есть пятнадцать минут, чтобы написать краткий конспект всего того, чему они научились на Защите за предыдущий курс обучения. Возражений насчет того, что они не подготовились, он не принимал.
Отметок, впрочем, он тоже не ставил — только вызывал по несколько человек зачитать их конспекты вслух, в результате чего становилось ясно — всем просто редкостно повезло, что профессор Кучики не стал ставить оценки. А уж после зачтения подряд нескольких конспектов у большинства студентов складывалось ощущение, что все читавшие учились в разных школах (и не в тех, что их слушатели).
Остальная часть урока была, как правило, посвящена дополнению и уточнению конспектов. Старшекурсников, правда, попросили еще кое-какие заклинания продемонстрировать — лучше всех справился шестой курс, еще не забывший занятия с Гарри. А на дом профессор Кучики, продемонстрировав, по мнению большинства студентов, полную бессовестность, задал сочинения по пройденному — не всем одинаковые темы, но каждый раз такие, которые курс помнил лучше всего.
В общем, урок понравился только Гермионе («Он и вправду нас собирается учить!», радостно объявила она в гостиной Гриффиндора. «А я-то боялась, что потеряю время для подготовки к экзаменам!». Гриффиндорцы дружно скривились). Остальные студенты завидовали первокурсникам; тем велено было вспоминать все темные силы, которые они знают, но зато профессор еще рассказал им про эти самые чудовища, последнее из которых он так лихо прикончил на прошлой неделе.
Вечер закончился оживленной беседой о том, являются ли разлетающиеся по воздуху розовые лепестки японской разновидностью искр, летящих при первой пробе любой волшебной палочки. В конце концов Гермиона не выдержала и сбежала погулять, пока не наступил отбой.
Вообще-то гулять совсем уж одной ей не хотелось, но встретила она совсем не того, кого рассчитывала встретить. На подоконнике у входа в башню сидела Рукия и смотрела в окно. Когда Гермиона подошла и села рядом, Рукия ничего не сказала, но через пару минут она вдруг произнесла глуховатым голосом:
— Он извинился.
— Кто? — озадаченно спросила Гермиона.
— Брат. Он заметил, что девочки ко мне пристают, и извинился, что послужил причиной затруднительной для меня ситуации, представляешь?
— Ну… — Гермиона не знала что сказать, но Рукии, похоже, ответа не требовалось. Она подтянула колени к себе поближе; Гермиона устроилась поудобнее на каменном подоконнике, и они просидели так остававшиеся до отбоя двенадцать минут.
Бьякуя сидел в своей комнате и с сомнением смотрел на разложенные на ковре стопки ученических работ. За них, пожалуй, следовало поставить оценки — без оценок учеба впрок не шла, это ему внушил еще домашний учитель в детстве, — и он уже решил, что надежнее будет ориентироваться на работу первого ученика в каждом классе. Беспокоило его, впрочем, не это; и не каша в голове у его нынешних учеников — он сделает что сможет, но конечная ответственность явно лежала на директоре.
Нет, куда больше его мысли занимал вопрос о том, что все-таки нужно было холлоу. Духовная энергия духовной энергией, но эта школа стояла здесь сотни лет. Если они здесь что-то искали, то это должно было быть что-то, что только что здесь появилось… или что-то, о чем они только что узнали.
Здешние преподаватели, как и капитан Ямамото, явно не собирались предоставлять ему информацию в полном объеме. Но ученики, насколько он мог судить по Академии, часто знали о происходящем в школе не меньше, а то и больше преподавателей. Оставалось только найти способ получить у них эту информацию…
-
-
24.12.2007 в 18:08