sugar and spice and everything nice
Наверное, стоило бы об этом восемнадцатого писать, но уж пусть будет двадцать седьмое.
Мой прапрадед, Михаил Иванович Петушков, умер в апреле сорок второго. В шестьдесят пять лет. Похоронен на Серафимовском кладбище. Его дочь Людмила, моя двоюродная прабабка, блокаду пережила.
Я часто думаю о кладбищах. Особенно о Пискаревке - она очень страшная, эти могилы по году смерти. Данные про прапрадеда есть в сети, и я все пыталась понять, неужто с их Зверинской улицы до Серафимовского было ближе всего? Поискала соседей - где хоронили их. Супружеская пара из того же дома, за пятьдесят (по фамилии Гюбнер - каково было Гуго Гюбнеру в блокадном Питере?): муж, этот самый Гуго Августович, умер в мае сорок второго, похоронен тоже на Серафимовском; жена, Мария Васильевна, в октябре, и похоронена уже на Пискаревке - его она, значит, до Серафимовского дотащила, а ее уже было некому.
На Волковском кладбище, где я иногда гуляю, тоже много блокадных могил - часто общий семейный камень, и первая дата блокадная, а потом дохоранивали. И почему-то бросается в глаза, что блокадные даты смерти - чаще всего либо дети, либо мужчины. И невозможно не думать о женах и матерях, которые их хоронили...
Мой прапрадед, Михаил Иванович Петушков, умер в апреле сорок второго. В шестьдесят пять лет. Похоронен на Серафимовском кладбище. Его дочь Людмила, моя двоюродная прабабка, блокаду пережила.
Я часто думаю о кладбищах. Особенно о Пискаревке - она очень страшная, эти могилы по году смерти. Данные про прапрадеда есть в сети, и я все пыталась понять, неужто с их Зверинской улицы до Серафимовского было ближе всего? Поискала соседей - где хоронили их. Супружеская пара из того же дома, за пятьдесят (по фамилии Гюбнер - каково было Гуго Гюбнеру в блокадном Питере?): муж, этот самый Гуго Августович, умер в мае сорок второго, похоронен тоже на Серафимовском; жена, Мария Васильевна, в октябре, и похоронена уже на Пискаревке - его она, значит, до Серафимовского дотащила, а ее уже было некому.
На Волковском кладбище, где я иногда гуляю, тоже много блокадных могил - часто общий семейный камень, и первая дата блокадная, а потом дохоранивали. И почему-то бросается в глаза, что блокадные даты смерти - чаще всего либо дети, либо мужчины. И невозможно не думать о женах и матерях, которые их хоронили...
-
-
27.01.2014 в 19:08-
-
28.01.2014 в 00:41