sugar and spice and everything nice
77 лет назад, 8 сентября 1941 года, немецкие войска взяли Шлиссельбург и замкнули кольцо блокады вокруг Ленинграда.
Сегодня в городе читают имена погибших в Блокаду. На разных площадках - все за день прочитать невозможно, по именам известно больше шестисот тысяч, но чем больше площадок - тем больше имен прозвучит.
Я была на двух площадках. На Стремянной имена читают в музее актеров Самойловых. Народу очень мало. Читающие добавляют свои имена, но в основном читают списки по этой же Стремянной - приступая к дому 8, работница музея сказала "А это наш дом, вот этот". Я никогда не слышала их так, дом за домом: Стремянная, шесть, квартира такая-то... квартира такая-то... такая-то... Стремянная, семь... Недлинная улица. Очень много имен.
Невольно отмечаешь то, о чем и так можно догадаться: смерти в основном с ноября 1941 по весну 1942, хотя "хвост" тянется на весь сорок второй. Несколько имен в сорок третьем. Несколько в сентябре-октябре 1942 (обстрелы?). Больше всего стариков и маленьких детей, но есть и подростки, и взрослые. Все есть - русские, евреи, финны, поляки, татары, наверняка кто-то еще, кого не опознаешь на слух. Пискаревское, Серафимовское, Волковское, Большеохтинское, "место захоронения неизвестно".
Нескольких пожилых евреев дотащили до Еврейского кладбища - упорно представляю, что это жены их с саночками шли. Женщины выносливее мужчин. Во всяком случае, в таких вещах. Здесь и сейчас женщина, пришедшая с дочкой, вышла читать списки, помянула своих с Поварского переулка, перешла к адресам со Стремянной, но про Синицына Владимира со Стремянной улицы, 1942 года рождения, дата смерти февраль 1942, дочитать не смогла.
Дочитали, поговорили - о чем можно говорить? А вот об этом обо всем - "а вот мои...", "смотрите, старики и дети...", "за сегодня рассчитывают тысяч двадцать имен прочитать...". Я пошла домой через Владимирскую - там, за памятником Достоевского, чтение имен организовал музей Достоевского. Сколько там было человек? Стояло прямо когда я шла - человека три, но это у метро, проходное место, а они читали в микрофон.
www.leningrad1941.ru/ploshadki - вот список. Библиотеки, музеи, школы, кладбище. Онлайн-трансляция на городской станции скорой помощи. Большая синагога с сегодняшнего дня и до 27 января будет читать поминальные молитвы у свитка Торы, предлагает присылать имена - неважно, какого вероисповедания.
Прямо сейчас, на сайте указано, прочли уже 13777 имен, но кое-где еще читают.
P.S.: Шлиссельбург пал восьмого, но десятого разведчики на лодках переплыли через протоку в шлиссельбуржскую крепость Орешек. Четырнадцатого века крепость! Они держали ее до сорок третьего года (так и не сдали - в сорок третьем просто Шлиссельбург освободили) - и возможно, если б не удержали, не было бы никакой Дороги Жизни. Древняя крепость, которую удерживают несколько десятков человек... хорошо строили крепость, ничего не скажешь.
P.P.S.: со Стремянной к памятнику Достоевского шла мимо Владимирской церкви, смотрю - в церковном саду много людей, что-то происходит. Оказывается, у церкви сегодня приходской праздник.
Сегодня в городе читают имена погибших в Блокаду. На разных площадках - все за день прочитать невозможно, по именам известно больше шестисот тысяч, но чем больше площадок - тем больше имен прозвучит.
Я была на двух площадках. На Стремянной имена читают в музее актеров Самойловых. Народу очень мало. Читающие добавляют свои имена, но в основном читают списки по этой же Стремянной - приступая к дому 8, работница музея сказала "А это наш дом, вот этот". Я никогда не слышала их так, дом за домом: Стремянная, шесть, квартира такая-то... квартира такая-то... такая-то... Стремянная, семь... Недлинная улица. Очень много имен.
Невольно отмечаешь то, о чем и так можно догадаться: смерти в основном с ноября 1941 по весну 1942, хотя "хвост" тянется на весь сорок второй. Несколько имен в сорок третьем. Несколько в сентябре-октябре 1942 (обстрелы?). Больше всего стариков и маленьких детей, но есть и подростки, и взрослые. Все есть - русские, евреи, финны, поляки, татары, наверняка кто-то еще, кого не опознаешь на слух. Пискаревское, Серафимовское, Волковское, Большеохтинское, "место захоронения неизвестно".
Нескольких пожилых евреев дотащили до Еврейского кладбища - упорно представляю, что это жены их с саночками шли. Женщины выносливее мужчин. Во всяком случае, в таких вещах. Здесь и сейчас женщина, пришедшая с дочкой, вышла читать списки, помянула своих с Поварского переулка, перешла к адресам со Стремянной, но про Синицына Владимира со Стремянной улицы, 1942 года рождения, дата смерти февраль 1942, дочитать не смогла.
Дочитали, поговорили - о чем можно говорить? А вот об этом обо всем - "а вот мои...", "смотрите, старики и дети...", "за сегодня рассчитывают тысяч двадцать имен прочитать...". Я пошла домой через Владимирскую - там, за памятником Достоевского, чтение имен организовал музей Достоевского. Сколько там было человек? Стояло прямо когда я шла - человека три, но это у метро, проходное место, а они читали в микрофон.
www.leningrad1941.ru/ploshadki - вот список. Библиотеки, музеи, школы, кладбище. Онлайн-трансляция на городской станции скорой помощи. Большая синагога с сегодняшнего дня и до 27 января будет читать поминальные молитвы у свитка Торы, предлагает присылать имена - неважно, какого вероисповедания.
Прямо сейчас, на сайте указано, прочли уже 13777 имен, но кое-где еще читают.
P.S.: Шлиссельбург пал восьмого, но десятого разведчики на лодках переплыли через протоку в шлиссельбуржскую крепость Орешек. Четырнадцатого века крепость! Они держали ее до сорок третьего года (так и не сдали - в сорок третьем просто Шлиссельбург освободили) - и возможно, если б не удержали, не было бы никакой Дороги Жизни. Древняя крепость, которую удерживают несколько десятков человек... хорошо строили крепость, ничего не скажешь.
P.P.S.: со Стремянной к памятнику Достоевского шла мимо Владимирской церкви, смотрю - в церковном саду много людей, что-то происходит. Оказывается, у церкви сегодня приходской праздник.
-
-
08.09.2018 в 15:50-
-
08.09.2018 в 17:05