sugar and spice and everything nice
Герои принадлежат не мне. Мнения Бьякуи принадлежат Бьякуе.
читать дальше
Английская школа чародейства и волшебства вызывала у Кучики Бьякуи сильные сомнения, и чем больше Рукия и ее друзья водили его по замку и окрестностям и докладывали обстановку, тем сильнее росли эти сомнения.
Нет, друзья Рукии ему, пожалуй, даже нравились. К рёка он вообще привык, а остальные… Девочка с пушистыми волосами своей взволнованной серьезностью напоминала ему лейтенанта Котетсу из четвертого, а мрачный рыжий парень в очередной раз заставил подумать, что все рыжие, как на земле, так и в Обществе Душ, состоят хоть и в дальнем, да в родстве. На третьего их приятеля он старался не смотреть слишком часто, потому что был один такой момент — всего один, но его хватило, — когда английский мальчишка глянул куда-то в сторону и вдруг до боли напомнил Бьякуе Рукию под арестом.
Впрочем, с некоторого времени друзья Рукии получали по оценочной шкале, с которой Кучики Бьякуя подходил к миру, автоматический бонус. Просто так. На всякий случай.
Остальная школа ему все равно не нравилась. Бьякуя попытался потренироваться в терпении, чтобы не расстраивать Рукию, и, когда мимо пробежала очередная стайка студентов, а вслед им портрет на стене отпустил какое-то замечание, он заставил себя вспомнить Академию. Все когда-то были молодыми, подумал он, все беззаботно шумели между занятиями… ну, почти все.
Сравнение, однако, оказалось определенно в пользу Академии. В свое время Бьякуе там тоже, признаться, не очень нравилось, но теперь он начинал понимать, что учебный процесс и надзор за студентами был там организован куда лучше, а уж помещения…
Слишком душно здесь было. Он мог еще понять необходимость каменных стен — судя по всему, зимы здесь были холодные, хотя волшебники, казалось, могли бы найти и более эффективный способ защищаться от холода. Но и внутри повсюду был камень, каменные своды, узкие коридоры, крутые лестницы, классы, в которых нельзя было по-настоящему развернуться и к которым нужно было добираться по тем же лестницам… Понравилось ему только в главном зале, и то облегчение от высокого звездного неба над головой отравляло сознание того факта, что на самом деле над ним опять был камень.
Притворство. Он привык использовать магическую по сути своей энергию в бою, да и в жизни тоже — если подумать, все, окружавшее его дома в Сейретеи, было из той же энергии, — но эти люди, называвшие себя магами, брали обычные предметы, обладавшие физическим телом, и использовали магию, чтобы заставить их притворяться чем-то еще.
Бьякуе это не нравилось. Он любил ясность, любил, когда с самого начала было ясно, кто чего стоит. А в этой школе представителями благородных домов оказывались люди вроде того мальчишки, что пытался оскорблять его сестру.
Навстречу им шел человек в черной мантии, от которого пахло как от Куроцухи Майюри. Вот подобные типы у них тут встречаются, подумал Бьякуя, кривя губы, а благородства незаметно… Он аккуратно обогнул местного Майюри и услышал, как за его спиной тот черноволосый английский мальчик — Гарри — издал странный сдавленный звук.
Бьякуя вопросительно глянул на шедшую рядом сестру, но та махнула рукой — мол, все в порядке, — и он решил довериться ей.
— Куда теперь? — спросил он, и тут у него зазвонил телефон.
У Рукии тоже.
— А странно все же слышать здесь мобильники, — пробормотал Гарри, пока Бьякуя и Рукия смотрели на экраны телефонов.
— Снаружи, у озера, — крикнула Рукия, и вся компания бросилась бежать.
Бьякуя покачал головой — о чем только Рукия думает, вести столько народу навстречу холлоу, — и поспешил к озеру.
— Что я вижу! — радостно воскликнул холлоу. — Шинигами!
Из всех свойств холлоу Бьякую едва ли не больше всего раздражала в них манера разговаривать.
Отвечать он, конечно, не стал — Сенбонзакура сама скользнула в руку, и он атаковал. Надо признать, мантия оказалась куда удобнее большинства земных костюмов, подумал Бьякуя рассеянно, нанося удар.
— Слабовато! — сказал холлоу, ухмыляясь. — Может, я лучше детишек попугаю, пока ты соберешься с мыслями, шинигами?
Бьякуя скривился. Он терпеть не мог выпускать хотя бы даже шикай в бою с обычным холлоу; каждый раз это казалось ему оскорблением для Сенбонзакуры. Но холлоу очень кстати напомнил ему про детей. Слишком много потенциальных жертв; он уже слышал краем уха чей-то визг.
— Рассыпься, Сенбонзакура! — сказал Бьякуя холодно.
— Э-э, так не по пра…! — закричал холлоу. Потом он тоже рассыпался.
Вокруг было тихо.
Бьякуя выпрямился, поправил шарф и поискал взглядом сестру. Она уже спешила к нему со всей своей компанией — у Куросаки был очень недовольный вид, отметил Бьякуя, и про себя усмехнулся. Самую капельку.
Кроме друзей Рукии, впрочем, к нему направлялся кое-кто еще. От входа в замок стремительными шагами приближалась немолодая женщина, чем-то напомнившая ему Йоруичи.
— Мистер Кучики? — сказала она, совсем (одобрительно отметил Бьякуя) не запыхавшись. — Директор Дамблдор очень хотел бы с вами встретиться. Если можно, прямо сейчас.
читать дальше
Английская школа чародейства и волшебства вызывала у Кучики Бьякуи сильные сомнения, и чем больше Рукия и ее друзья водили его по замку и окрестностям и докладывали обстановку, тем сильнее росли эти сомнения.
Нет, друзья Рукии ему, пожалуй, даже нравились. К рёка он вообще привык, а остальные… Девочка с пушистыми волосами своей взволнованной серьезностью напоминала ему лейтенанта Котетсу из четвертого, а мрачный рыжий парень в очередной раз заставил подумать, что все рыжие, как на земле, так и в Обществе Душ, состоят хоть и в дальнем, да в родстве. На третьего их приятеля он старался не смотреть слишком часто, потому что был один такой момент — всего один, но его хватило, — когда английский мальчишка глянул куда-то в сторону и вдруг до боли напомнил Бьякуе Рукию под арестом.
Впрочем, с некоторого времени друзья Рукии получали по оценочной шкале, с которой Кучики Бьякуя подходил к миру, автоматический бонус. Просто так. На всякий случай.
Остальная школа ему все равно не нравилась. Бьякуя попытался потренироваться в терпении, чтобы не расстраивать Рукию, и, когда мимо пробежала очередная стайка студентов, а вслед им портрет на стене отпустил какое-то замечание, он заставил себя вспомнить Академию. Все когда-то были молодыми, подумал он, все беззаботно шумели между занятиями… ну, почти все.
Сравнение, однако, оказалось определенно в пользу Академии. В свое время Бьякуе там тоже, признаться, не очень нравилось, но теперь он начинал понимать, что учебный процесс и надзор за студентами был там организован куда лучше, а уж помещения…
Слишком душно здесь было. Он мог еще понять необходимость каменных стен — судя по всему, зимы здесь были холодные, хотя волшебники, казалось, могли бы найти и более эффективный способ защищаться от холода. Но и внутри повсюду был камень, каменные своды, узкие коридоры, крутые лестницы, классы, в которых нельзя было по-настоящему развернуться и к которым нужно было добираться по тем же лестницам… Понравилось ему только в главном зале, и то облегчение от высокого звездного неба над головой отравляло сознание того факта, что на самом деле над ним опять был камень.
Притворство. Он привык использовать магическую по сути своей энергию в бою, да и в жизни тоже — если подумать, все, окружавшее его дома в Сейретеи, было из той же энергии, — но эти люди, называвшие себя магами, брали обычные предметы, обладавшие физическим телом, и использовали магию, чтобы заставить их притворяться чем-то еще.
Бьякуе это не нравилось. Он любил ясность, любил, когда с самого начала было ясно, кто чего стоит. А в этой школе представителями благородных домов оказывались люди вроде того мальчишки, что пытался оскорблять его сестру.
Навстречу им шел человек в черной мантии, от которого пахло как от Куроцухи Майюри. Вот подобные типы у них тут встречаются, подумал Бьякуя, кривя губы, а благородства незаметно… Он аккуратно обогнул местного Майюри и услышал, как за его спиной тот черноволосый английский мальчик — Гарри — издал странный сдавленный звук.
Бьякуя вопросительно глянул на шедшую рядом сестру, но та махнула рукой — мол, все в порядке, — и он решил довериться ей.
— Куда теперь? — спросил он, и тут у него зазвонил телефон.
У Рукии тоже.
— А странно все же слышать здесь мобильники, — пробормотал Гарри, пока Бьякуя и Рукия смотрели на экраны телефонов.
— Снаружи, у озера, — крикнула Рукия, и вся компания бросилась бежать.
Бьякуя покачал головой — о чем только Рукия думает, вести столько народу навстречу холлоу, — и поспешил к озеру.
— Что я вижу! — радостно воскликнул холлоу. — Шинигами!
Из всех свойств холлоу Бьякую едва ли не больше всего раздражала в них манера разговаривать.
Отвечать он, конечно, не стал — Сенбонзакура сама скользнула в руку, и он атаковал. Надо признать, мантия оказалась куда удобнее большинства земных костюмов, подумал Бьякуя рассеянно, нанося удар.
— Слабовато! — сказал холлоу, ухмыляясь. — Может, я лучше детишек попугаю, пока ты соберешься с мыслями, шинигами?
Бьякуя скривился. Он терпеть не мог выпускать хотя бы даже шикай в бою с обычным холлоу; каждый раз это казалось ему оскорблением для Сенбонзакуры. Но холлоу очень кстати напомнил ему про детей. Слишком много потенциальных жертв; он уже слышал краем уха чей-то визг.
— Рассыпься, Сенбонзакура! — сказал Бьякуя холодно.
— Э-э, так не по пра…! — закричал холлоу. Потом он тоже рассыпался.
Вокруг было тихо.
Бьякуя выпрямился, поправил шарф и поискал взглядом сестру. Она уже спешила к нему со всей своей компанией — у Куросаки был очень недовольный вид, отметил Бьякуя, и про себя усмехнулся. Самую капельку.
Кроме друзей Рукии, впрочем, к нему направлялся кое-кто еще. От входа в замок стремительными шагами приближалась немолодая женщина, чем-то напомнившая ему Йоруичи.
— Мистер Кучики? — сказала она, совсем (одобрительно отметил Бьякуя) не запыхавшись. — Директор Дамблдор очень хотел бы с вами встретиться. Если можно, прямо сейчас.
Уже спала, да. Свернувшись клубочком вокруг моей-моей прелессти.
Безумно интересно!
Yomiko мрр.
Рене дадим - куда ж мы денемся!
очень-очень жду продолжения
Я, правда, полагала, что Бьякуя скорее разделается с холлоу при помощи заклинания, вот именно чтобы до шикая не доводить. Но и так тоже славно.