Дисклэймер: не мое.
Варнинг: не умею.
По ночам ему снится учитель, и Генджо Санзо, тридцать первый носитель священной сутры, посылает его последними словами.
В двадцать четыре он знает таких слов куда больше, чем в двенадцать. В двадцать четыре он и адресов, куда послать, знает куда больше - многие из них он проверил лично.
Учитель, впрочем, не пошел бы, даже если б услышал. Он никогда не ходил туда, куда его посылали - Санзо на таких типов везет. К сожалению. Или не к сожалению.
По утрам он проверяет пистолет под подушкой и слушает ненужный шум, с которым просыпаются ненужные ему спутники. Если избавиться от них, дело пойдет быстрее... если он сумеет себя уговорить, что торопится.
Дни он мерит расстояниями - от деревни до деревни, от банды екаев до банды екаев. Куда ему торопиться, если вся его жизнь измерена расстояниями? От младенца в реке до макаки за каменной решеткой. От смерти учителя до сутры Сейтен. Отсюда до замка Хото.
Вечерами, когда в очередной таверне слишком шумно, он выходит покурить, поминая всех, кто не потрудился оставить его в покое. Всех, кто взвалил на него свои проблемы. Всех, кто привязывает его к этой жизни.
Генджо Санзо, тридцать первый носитель священной сутры, не верит в карму, хоть она и дотянулась до него неумолчным голоском из скал. Он вообще плохой монах, этот Санзо - но уж какой есть. Зато он отдает свои долги. И рано или поздно доходит туда, куда его послали.