Название: Пять стежков
Автор: я
Бета: ИннаЛМ
Размер: драббл, 713 слов
Пейринг/Персонажи: Аннерозе фон Грюневальд, Александр-Зигфрид фон Лоэнграмм
Категория: джен
Жанр: повседневность
Рейтинг: G
Краткое содержание: жизнь Аннерозе с иголкой и ниткой в руках.
Размещение: запрещено без разрешения автора
И няня показала ей, как это делается — «Осторожнее с иголкой, деточка, детского наперстка у меня нету», и «Вот так держи, потуже натягивай», и «Благородной барышне-то скорее вышивать надобно, для таких вещей прислуга есть». Прислуги было — сама старенькая няня, да девочка в кухне, которой еле хватало времени на кухонную работу, да слуга для черной работы, такой же старый как няня; Аннерозе была уже большая, она понимала, что всех дел им не переделать. А уж с шитьем-то она точно могла помочь! Нет, простенькие узорные швы няня ей тоже показала, но получавшаяся вышивка казалась грубой и некрасивой — вышивать ей не понравилось. Шить было гораздо лучше, шить — взаправдашнее взрослое дело, понятное и нужное.
Когда няня умерла, заменить ее, конечно, было некем. Иногда отец вспоминал, что нужна новая одежда, но чаще Аннерозе чинила старые рубашки сама. Ну и вышивала иногда, при гостях, когда было достаточно шелковых ниток, чтобы пытаться повторить срисованные с маминых старых платьев узоры.
Постепенно, правда, она стала держать вышивку под рукой и сидя у себя в комнате — с тех самых пор, как папенька внезапно зашел к ней, будучи сильно не в духе, а она даже не шила, а штопала. «Моя дочь! Штопать, как последняя служанка! — орал он тогда. — Мы что, нищеброды?». Аннерозе слушала, отложив несчастную штопку в сторону. Ей очень хотелось сказать «Да, папенька, нищеброды»; но она молчала. Когда он наконец выдохся, она тихо сообщила, что целые чулки закончились. Папенька развернулся и выбежал из комнаты.
Первые недели во дворце сводили ее с ума — помимо всего прочего — еще и бездельем. Разговоры с личной горничной (единственной, кто готов был с ней просто поболтать), переодевания по пять раз на день, рояль… «Может, тебе еще чего-нибудь недостает, девочка моя?» — спросил кайзер, сама доброта и любезность. Она промолчала и улыбнулась, но позже тем вечером попросила разрешения послать служанку за вышивальными шелками.
Свой дом, свой сад – все это будет потом, но начались они, как кажется Аннерозе, с того первого платочка, вышитого за два вечера без всяких образцов (второй она подарила кайзеру).
Ей сделали вышивальный станок, большой и удобный, занимающий почти треть гостиной — тут нечего бояться, что она кому-то помешает пройти, можно устроиться так, чтобы на вышивку падал свет, позволяя различать все оттенки цвета. На станке и теперь натянуто полотно, за которым она каждый раз просиживает по полдня — кусты роз среди нестриженой травы, замена саду за окном, который сейчас засыпан снегом. В доме тихо и чисто; Аннерозе останавливается у станка и смотрит на воткнутые в ряд иглы с нитками пяти разных оттенков розового.
А потом садится на подоконник и подбирает оставленные там пяльцы. За окном было бы темно, если бы не белизна снега; в пяльцах черное полотно. Рисунок она переводила мелом несколько недель назад, и он почти стерся, но Аннерозе помнит его контур. Быстрыми и уверенными стежками золотой нити она наносит на ткань очертания крылатого льва в прыжке.
«Тетя Аннерозе, я уже на целых три пальца вырос!» — звонко объявляет Алек. Его новая няня слегка морщится от громкости его голоса, но замечаний не делает; Хильда смеется. «Я каждый день расту!» — Алек за руку тащит ее к дверному косяку собственной классной комнаты и гордо показывает предыдущую ростовую метку, сделанную месяц назад.
«Смотри-ка, и правда растешь, — говорит она, улыбаясь, — как раз мой подарок пригодится». И протягивает ему сверток.
«Подарок! Мама, смотри, подарок!» — восклицает Алек даже прежде, чем развернуть его. На лице его искренний восторг: он обожает подарки.
Как Райнхард радовался когда-то сшитой ею совсем новенькой — в кои-то веки — рубашке…
Аннерозе встряхивает головой и наблюдает с легкой улыбкой за тем, как Алек с Хильдой разворачивают украшенный вышитыми зверятами ростомер, как прилаживают его с помощью няни и адъютанта к двери, как Алек проверяет его в действии («Смотри, мама, обезьянку я уже перерос». — «Ты уверен, милый»?).
Кажется, ее работа пригодилась, думает она, обнимая подбежавшего поблагодарить племянника.
У самой верхней планки ростомера она вышила львенка.
И в качестве иллюстрации:
Название: Предпоследний стежок
Автор: я
Форма: вышивка
Материалы: ткань равномерного переплетения Zweigart, мулине DMC Precious Effects
Примечание: работа является иллюстрацией к выложенному ранее драбблу Пять стежков