Остатки про принца
... или Таэлле начинает лихорадочно придумывать сюжет.
читать дальше
Принц с любопытством посмотрел на приближавшегося к нему рыцаря. До сих пор он такие латы видел только на картинках — они защищали от удара мечом, но меткий лучник с большим луком всегда мог ранить лошадь, а то и самого рыцаря, если попадет в удачное место, так что толку от них в бою теперь было немного.
Судя по тому, как латы лязгали и скрипели, они действительно были не очень новые. Принц повернулся к вставшему перед ним гвардейцу.
— Сходите, пожалуйста, на кухню, попросите принести масла. Прямо сюда, если можно — вряд ли ему удобно будет долго так расхаживать…
— Слушаюсь, ваше высочество! — Гвардеец отдал честь и побежал к замковой кухне. Кажется, ему было не по себе от этого странного рыцаря. Или, может, он просто любил бегать?
—Ваше высочество! — произнес рыцарь, останавливаясь прямо перед ним. Голос его из щели забрала звучал глухо и низко. — Ваше высочество! — Он медленно и с лязгом опустился перед принцем на одно колено.
Принц невольно охнул. А вдруг он так и застрянет? Хорошо, что он уже послал за маслом.
— Пожалуйста, встаньте! — воскликнул он. — Вам же неудобно!
— Мне удобно, — ответил глухой голос. — Я наконец-то нашел то, что искал, так что удобства не имеют значения.
Принц хотел было возразить, что «мне удобно» и «удобства не имеют значения» совсем не одно и то же, но тут солнечный лучик из-за кустов пробежался по металлическому шлему, нырнул в темноту забрала и высветил глаза рыцаря. Зеленые-зеленые глаза — принц даже и не думал, что такие бывают на свете.
— Что же вы такое нашли? — поинтересовался он наконец, когда лучик побежал дальше. — Масло для ваших лат? Так его еще не принесли…
— Помощь в моих несчастьях, — ответил рыцарь серьезно. — Благородную душу, которую я почти отчаялся встретить.
— Э-э… это вы про меня? — спросил принц, краснея. — Я, честное слово, не знаю, смогу ли вам помочь, но пожалуйста, сядьте лучше на скамейку. Так вам будет куда удобнее, и мы придумаем, как быть с вашими латами — в них же наверняка жарко!
Кажется, подумал принц, он вел себя глупо. Наверняка несчастья рыцаря заключались не только в том, что некому было смазать его латы — уж слишком странно выглядело его появление, — но он так серьезно и напряженно смотрел, и так взволнованно говорил — «благородная душа», так принца точно еще никто не называл, — что принцу становилось трудно рассуждать логически.
Но кажется, он все-таки убедил рыцаря подняться. При этом поднялся очень громкий скрип, и принц на всякий случай взялся за латную рукавицу рыцаря, чтобы помочь ему подняться, хотя рыцарь наверняка его перевешивал. Рукавица была горячая, и принц передвинулся, освобождая рыцарю более тенистый край скамейки. Интересно, почему он все-таки не снимает латы?
— А почему вы их не снимете? — спросил он. — В латах же очень неудобно!
— Это не… — начал рыцарь, и тут подбежала служанка с масленкой, опасливо косясь на него, и он замолк.
— С вами все в порядке, ваше высочество? — спросила служанка.
— Да-да, спасибо, — ответил он нетерпеливо. Наверное, это прозвучало невежливо, подумал он и улыбнулся служанке, но ему ужасно хотелось услышать историю рыцаря.
Служанка покачала головой — рыцарь ее явно тревожил — и пошла обратно, а принц открыл масленку.
— Начнем с колен, я думаю, — сказал он задумчиво, — а потом локти… Вы ведь начали говорить, почему вы их не снимаете.
— Это невозможно, ваше высочество, — сказал рыцарь со вздохом и вытянул ногу, позволяя принцу как следует смазать маслом стыки на коленях. — Я уже начал было думать, что никогда не освобожусь от чар, заковавших меня в эти латы, но встреча с вами дает мне надежду.
Чары? Это интересно, подумал принц. Про них часто рассказывали, но никто ничего не знал… Если рыцарь знает, что на него наложены чары, и знает, как от них освободиться, то он должен в этом разбираться. Впрочем, прежде всего надо было придумать, как облегчить положение рыцаря — наверняка ему хочется попить, и может, латы можно как-нибудь все-таки проветрить…
— А почему со мной? — спросил он, деловито смазывая другое колено. — Я-то в чарах не разбираюсь…
Рыцарь снова вздохнул.
— Я, видите ли, был обречен скитаться, закованный в латы, с тех самых пор, как пало, погубленное обманом, мое королевство. С давних пор его хранило могущественное колдовство, и мой долг восстановить его. Но задача эта нелегка — и так как мое королевство помогли погубить соседи, мне было предсказано, что я не смогу его возродить, покуда не поможет мне прекрасная, благородная и добросердечная принцесса из соседнего королевства. И вот наконец я ее нашел.
Принц уронил масленку.
* * * * *
Потом, когда первый шок прошел, он, конечно, понял, в чем дело. Сквозь забрало мало что можно было разглядеть, а когда у него волосы были мокрые, они лежали волнами, почти завиваясь в кудри. Братья вечно ему говорили, что так только у девчонок бывает — наверное, они были правы.
Проблема была в том, что делать дальше. По-честному надо было сказать рыцарю, что он никакая не принцесса, так что предсказание его не сбылось. Но тогда рыцарь поймет, что ему здесь делать нечего, и уйдет, а принцу этого совсем не хотелось. С ним еще никогда никто так не разговаривал, как этот рыцарь — и потом, ему было ужасно интересно узнать, что случилось с его королевством и что за чары не позволяли ему снимать латы.
И был ли смысл в том, чтобы говорить рыцарю правду? Если ему нужна была принцесса из этого королевства, то у него все равно ничего не выйдет — сестер-то у принца не было! Нет, лучше было пока ничего не рассказывать. Наверняка он как-нибудь сумеет рыцарю помочь, а тем временем заодно и узнает побольше о чарах. Глядишь, он и добьется своего и станет принцессой, а при этом сбудется и предсказание рыцаря.
Он вздохнул и принялся смазывать последний стык на латах. Да, лучше ничего не говорить, хотя обманывать рыцаря было ужасно неприятно — тот ведь считал его благородным и добросердечным и так далее, столько всяких красивых слов, о которых даже подумать нельзя было, не краснея.
— Ну вот, — сказал он наконец, — с латами вашими все в порядке. Так вам будет полегче. Не хотите ли попить? Тут у меня в беседке неподалеку стоит кувшин с ягодной водой, он очень вкусный, и в жару помогает. — Он чуть не сказал «я сам делал», но вовремя прикусил губу. Обманывать и правда было очень неприятно. И утомительно.
— Я был бы вам очень благодарен за глоток воды, ваше высочество, — сказал рыцарь серьезно и торжественно.
— Я сейчас! — Принц вскочил и побежал к беседке, гадая, так ли торжественно звучал бы голос рыцаря без шлема.
Вернулся он с кувшином, стаканами и длинной ложкой, которой размешивал в кувшине ягоды — он был совершенно не уверен, как надо пить в латах. С этой проблемой, впрочем, рыцарь справился сам — он осторожно взял стакан латной рукавицей, слегка запрокинул голову и аккуратно направил струйку воды в рот.
— Ловко… — восхищенно заметил принц. Вода, похоже, ни капли не разбрызгалась.
Рыцарь поставил стакан на скамейку. Когда латы перестали лязгать, его движения стали куда более плавными.
— Ну что вы, ваше высочество… — с явным смущением сказал он.
Принц взял свой собственный стакан и задумчиво отпил воды.
— Так чем же, вы думаете, я могу вам помочь? — спросил он. — И что случилось с вашим королевством?
Рыцарь вздохнул.
— Королевство наше, — сказал он, — создал могущественный колдун. Но было это так давно, что люди успели позабыть значение чар, позабыть, что они фундамент, на котором все стоит… Я уж не знаю, прознали ли об этом наши соседи и тогдашние, э-э, враги, — он слегка кивнул в сторону принца, — или это вышло случайно, но наследник из здешних мест познакомился с нашей принцессой и, э-э, произвел на нее впечатление, уж не буду углубляться в детали, хотя познакомившись с вами, ваше высочество, где-то могу ее понять.
Принц покраснел.
— В общем, — продолжил рыцарь, — какими бы то ни было способами и с какими бы то ни было целями он уговорил ее принести ему некий магический предмет из королевской сокровищницы. Должно быть, найти этот предмет оказалось нелегко — не может быть, чтобы он не был спрятан, — но девушка была настойчива, а защищаться от королевской крови, от собственных же потомков, колдун не подумал. Она отдала этот предмет своему возлюбленному, а тот сказал, что съездит в свое королевство договориться о свадьбе и вернется. Но возвращаться уже оказалось некуда…
— Как это некуда? — удивился принц. Он заметил, конечно, что рыцарь не назвал пропавший магический предмет, но решил, что это вполне логично — не стоит разбрасываться такой опасной информацией, все-таки. Если пропажа этого предмета разрушила целое королевство… А потом его и вовсе увлекла история или, скорее, волнение, ощущавшееся в голосе рыцаря.
— Когда этот предмет был вынесен из дворца, — печально сказал рыцарь, — чары начали расплетаться. А уж когда он пересек границу королевства… Связи чар с реальностью порвались. Сначала дворец начал рассеиваться в водовороте колдовства, потом и по стране прошлась разруха куда страшнее той, что бывает после битвы — тогда хоть можно увидеть, что именно было разрушено и как его починить. А постепенно королевство пришло в рассогласование с окружающим миром — оно будто находится где-то еще, не здесь, и даже время там, кажется, течет не так, как за его границами. Никто не знал, насколько могущественно это колдовство… Даже сейчас оно не исчезло, а лишь исказилось, и нашим землям не возродиться, если его не исправить.
* * * * *
— Значит, надо все исправить, — сказал принц. Он не очень понимал, как это — рассогласование с окружающим миром, но судя по всему, это было не очень приятно. — А для чего латы? И как вернуть этот самый предмет на место — вы знаете, где он сейчас?
— Знаю, — сказал рыцарь мрачно, и воцарилось молчание. Принц встряхнул волосами — они уже почти совсем высохли. Надо было что-то делать, но он пока не совсем понимал, что. Информации явно не хватало.
— Я уже пробовал когда-то, — сказал рыцарь наконец. — Я тогда был глупым мальчишкой, меня только-только из оруженосцев в рыцари произвели, так что я думал, мне что угодно по плечу, хоть с драконом сразиться, а уж какой-то там камешек вернуть на место — тьфу, пустяки. И действительно, это не так и сложно оказалось — наследник с этим камнем далеко не уехал. То ли магия действовала даже за пределами границы, то ли он и правда почувствовал что… Принцессы-то той, что принесла ему камень, уже не было на этом свете… Вот в этом самом замке он и остановился, когда я его нагнал.
Принц чуть-чуть, самую малость, вздохнул с облегчением. Похоже, не придется придумывать, как пробраться обратно в королевский дворец и что-то оттуда стащить.
— И что было дальше? — спросил он.
— А дальше я вызвал его на поединок, — сказал рыцарь. —Тогда-то мне так не казалось, но сейчас вот думаю — поддался он мне. Не такой уж я был мастер меча, а победил его легко. Но убивать я его не собирался. Я ведь не очень понимал, что случилось — легенды про основание королевства я слышал, и понял, что во дворце что-то случилось, а тот наследник как раз перед этим уехал. Вот я и бросился за ним, думал, докажу победой в поединке, что мое дело правое, и приволоку его вместе с камнем обратно, просить прощения у нашей принцессы, наверное. — Он помедлил. — Кажется, я был в нее тогда немножко влюблен, как и все оруженосцы. Но вышло не так. Вышло… глупо и случайно. Я уже победил его, как бы это ни вышло, когда он вроде бы поскользнулся и напоролся мне на меч. А из-за пазухи у него выпал камень… Это был честный поединок, но смерть его выглядела странной, а мне разбираться было некогда. Я взял камень и поспешил обратно.
Принц слушал его, слегка приоткрыв рот от удивления. Последний раз наследник престола погиб в поединке — причем именно при таких сомнительных обстоятельствах — лет триста назад, совсем уж точную дату он не помнил. Бедный рыцарь… И неудивительно, что у него так скрипели латы.
— А потом? — спросил он, когда рыцарь снова умолк. — Если камень был у вас, что же не получилось?
— Магия не получилась. Я ведь не представлял, как это все работает — я и сейчас не очень-то представляю, хотя и столкнулся с ней поближе. Магии учили в университетах, но мне больше хотелось быть рыцарем… Я думал, отнесу камень на место, и все станет как раньше.
Принц никогда не слышал, чтобы магии учили в университетах. Может, это только в пропавшем королевстве, раз там магия играла такую важную роль? Интересно было бы узнать об этом больше… По крайней мере теперь ясно, что в его проблеме простой магический предмет бы не помог. Похоже, чтобы такие предметы заработали, их должно что-то, ну, включить, что ли…
— Я пробрался во дворец, — продолжил рыцарь, — хотя от магии у меня голова шла кругом, и мир словно сошел с ума. Я только уговаривал себя, что дойду до сокровищницы в подземельях, положу камень на место и все будет в порядке. Но до сокровищницы я не добрался — призрак меня остановил.
— Призрак? — эхом повторил принц.
— Призрак. Или дух, уж не знаю, как его правильно называть — постепенно я понял, кто это. Тот самый колдун, который королевство основал. То ли он так за ним и присматривал, то ли несчастье его призвало, но во дворце ни одной живой души не оставалось — кроме него. Он меня как раз остановил возле оружейной, там у двери латы стояли, и сказал, что ничего у меня не выйдет.
— Что, так и сказал? — удивился принц. — Но разве ему самому не хотелось восстановить королевство, раз оно его собственное?
— Хотелось. И он меня даже похвалил, сказал, что я единственный на такое решился, и что рано или поздно я своего добьюсь. Но не тогда и не так. Разорванные чары одним камешком не восстановить, он сказал, и вообще восстанавливать трудно, куда труднее, чем создавать. Но можно. Только вот времени на это понадобится много, сказал он… И тут на меня эти доспехи будто сами наделись. Колдун сказал, что они меня охранят, чтобы я сделал все, что нужно, и помогут тоже. А потом сказал мне, что я должен делать… И что в конце мне помощь понадобится. Ваша помощь, ваше высочество, — сказал он, и зеленые-зеленые глаза почти умоляюще взглянули на принца. — Больше, получается, некому. Вы поможете?
— Разумеется, — сказал принц. — Что надо делать?
* * * * *
Подумав хорошенько, принц даже порадовался абсурдной пугливости остальных обитателей замка — во-первых, он мог спокойно оставлять рыцаря одного, и во-вторых, никто особенно не задавал ему вопросов. Но вот собираться в дорогу в одиночку было немного неудобно. Хорошо еще он успел так хорошо изучить замок, пока они здесь обустроились…
Отправляться в путь сегодня было бы глупо, решил он — дело уже клонилось к вечеру, а пока он соберется, и совсем станет темно. А над вопросами сборов надо было хорошо подумать — кто его знает, что надо было брать с собой, когда отправляешься в зачарованное королевство искать магический предмет. Он остановился посреди пустого коридора в дальнем крыле замка, повторил про себя «я отправляюсь в зачарованное королевство искать магический предмет» и удовлетворенно вздохнул. Наконец-то он все узнает про соседние земли. И про магию.
Конечно, он почти сразу же устыдился собственного удовольствия. У бедного рыцаря беда — чему тут радоваться? Но радость все равно никуда не уходила, а звенела в нем тоненькой струйкой, убеждая его вопреки всякой логике, что все получится, что он придумает, как разрешить проблему отсутствия настоящей принцессы и они вернут магическое королевство обратно.
Жаль только, что рыцарь не смог помочь ему советом насчет того, что взять с собой — только виновато пожал плечами, насколько вообще можно было виновато пожать плечами в металлических латах, и сказал, что латы вообще-то давали ему все необходимое для жизни, так что он давно перестал заботиться о сборах. Пришлось принцу все планировать самому.
В этом, конечно, тоже был свой плюс — припасы потребуются только на одного человека. Гвардейцы должны знать, какую еду легче всего увезти с собой… Можно будет еще собирать ягоды и грибы, а может, поохотиться. Значит, понадобятся лук и стрелы, и лошадь, конечно…
Да, лошадь. Как ни крути, нужно как-то решать вопрос с гвардейцами. Они ведь поставлены были здесь его охранять, а он собирался уехать из замка с рыцарем. Конечно, рыцарь мог уехать свободно, а сам принц украдкой сбежать потом и присоединиться к нему, но так ему поступать не хотелось. В замке наверняка поднимется переполох — потерять принца, хотя и не наследного, это вам не шутки, и у кого-нибудь наверняка будут неприятности. Придется поговорить с полковником.
Приняв это решение, он проглядел свой список, пометил, что веревки можно будет взять в западной кладовой, и развернулся, направляясь в сторону казарм. У поворота на лестницу он остановился и выглянул в окно. Оттуда отлично было видно сидящего на скамейке рыцаря. Кажется, теперь ему было сидеть поудобнее — он слегка наклонил голову и положил руки в латных перчатках на колени.
Окно, из которого смотрел принц, было в глубокой каменной нише, и снаружи в него точно не должно было быть ничего видно. Но когда рыцарь поднял голову, ощущение у принца было такое, словно тот смотрит прямо на него. Принц мотнул головой, напоминая себе, что отсюда глаз рыцаря тоже рассмотреть нельзя, и это память говорит ему, что они зеленые. Еще чуть-чуть посмотрев в окно, он решительно свернул на лестницу и побежал вниз — искать полковника. Наверняка тот в это время дня должен быть где-то рядом с казармой.
Что же ему объяснить? Врать не хотелось — это было и невежливо, и непрактично, легко можно было запутаться в собственном вранье. Слишком часто принц слышал, как экономка ловила служанок на глупом и, в общем-то, бессмысленном вранье. Нет, правда была надежнее и удобнее, тем более, что полковник, возможно, смог бы помочь ему советом. Но можно ли сказать всю правду, и как убедить полковника помочь? В конце концов, наверняка король велел никуда принца не выпускать.
Он так и не успел принять окончательного решения, когда наткнулся на полковника, который прогуливался во дворе, следя за тем, как упражнялись его люди.
Пока все!