ММБ, часть очередная

[AnotherLady]

Ворнинг: не мое, не бечено, не очень-то романтично. Сплошная проза жизни, в данном случае преподавательской. Почему я не пишу романтики? Наверное, потому, что я прозаичная зануда.







Неделя с небольшим повторения студентами пройденного дала Бьякуе время собраться с мыслями, познакомиться с учениками и программой и сориентироваться в том, как планировать неожиданно свалившиеся на него обязанности. Теперь, он чувствовал, можно постепенно переходить к новому материалу.



Первое, что он понял — это что у преподавателя Хогвартса довольно много работы, особенно если на нем лежит одновременно и какая-нибудь дополнительная обязанность. И если он только очень обобщенно ориентируется в программе предмета, который преподает.



Поначалу-то Бьякуя решил, что работы будет много только пока он знакомится с учениками и предметом, а дальше все пойдет размеренной чередой, оставляя ему предостаточно времени на изучение проблемы, предварительные исследования по которой столь любезно взяла на себя мисс Грейнджер.



Казалось бы, дел было не так уж много. Студентов в Хогвартсе было больше, конечно, чем шинигами в шестом отряде, но никто и не ждал от него полной ответственности за них — разве что за их защиту от холлоу. Всего лишь четырнадцать уроков в неделю — по два для каждого курса. Потом, правда, он выяснил, что у старших курсов по два урока Защиты за неделю, но это тоже было не так уж и много.



Но к своему глубокому неудовлетворению Бьякуя выяснил, что английские студенты — далеко не подчиненные ему шинигами (и преисполнился внезапной симпатии даже к самым взбалмошным и разгильдяистым своим подчиненным, которая бы могла их заставить очень и очень удивиться. К счастью для душевного спокойствия шестого отряда, большинство из них так и не узнало о неожиданной признательности собственного капитана).



Нет, были, конечно, приятные исключения вроде мисс Грейнджер (вот из нее бы вышел неплохой лейтенант, думал Бьякуя одобрительно, читая ее тщательно подготовленные доклады… то есть сочинения), но исключения на то и исключения, чтобы служить только редким утешением разочарованному в преподавании шинигами. Остальные же… о чем они только думали? Болтовня на уроках, записочки, явно списанные или приготовленные за пять минут домашние задания, слабо разученные заклятия. Их жизнь могла зависеть от того, чему он их учил, но почти никто из студентов на его уроках этого, похоже, не понимал.



Особенно это было заметно ему сейчас. Подходил к концу урок Защиты у шестого курса, совместное занятие гриффиндорского и слизеринского факультета. Бьякуя стоял перед классом и начинал подозревать, что он может в конце концов и потерять терпение (его студенты тем временем считали, что он его уже потерял, причем давно. Впрочем, значительному количеству этих самых студентов он до того напоминал временами профессора зельеделия, что в их объективности можно и усомниться).



Эти два факультета, особенно их шестой курс, вызывали у Бьякуи ощущение, что он внезапно оказался во главе одиннадцатого отряда. Сильных студентов (потенциально неплохих шинигами — даже к концу первого месяца своей преподавательской деятельности Бьякуя продолжал оценивать студентов именно так) здесь хватало, но, судя по всему, когда им предоставлялась возможность подраться, они забывали обо всем на свете.



В чем была проблема, он понять не мог. До сих пор он полагал, что на одиннадцатый отряд разрушительно влияют особенности психики Зараки Кенпачи, но сидевшие перед ним студенты (ну, за исключением Куросаки, Иноуэ и Рукии) с Зараки никогда не встречались. Тем не менее вместо того, чтобы усваивать полезную для них информацию, рыжий Уизли смотрел на того неприятного слизеринца, слегка похожего на Киру Изуру, с таким выражением, что было ясно: только направленный на него взгляд Бьякуи мешает ему броситься на врага. Нет, слизеринец, которому хватило ума упрекнуть Рукию в плохом происхождении, явно не заслуживал симпатии, но тратить на такого агрессию было явно дурным тоном. Впрочем, от английского собрата Куросаки такого вполне можно было ожидать.



А склонность сравнивать учеников со знакомыми ему шинигами, да еще и посреди урока, явно свидетельствовала о том, что он заражается от своих студентов неспособностью сосредоточиться. Впрочем, основную тему сегодняшнего урока он изложил разными способами четыре раза — на четвертый ее, кажется, все-таки усвоило больше половины студентов, — и он уже решил, что основной целью его… преподавательского задания было дать ему дополнительное образование в том, что касается магии английских смертных.



Образование он действительно получал, надо признаться. Холлоу и борьба с ними занимали значительную часть его уроков, и с этим, конечно, проблем не было — теорию поняли все, и он уже начал объяснять старшекурсникам основные заклятия, применимые к холлоу. Младших, строго говоря, учить этому было бессмысленно: среди них попадались сильные маги, но их сила была неустойчива и плохо подчинялась контролю. Он медленно подводил их к использованию простейшего атакующего заклинания — удержать холлоу они бы, конечно, не смогли, но это заклинание, выполненное с должной силой, дало бы им время скрыться или позвать на помощь.



Но вот построить подходы к заклинаниям шинигами, опираясь при этом на традиции английской магии, да еще и приноравливаясь к способностям студентов, куда менее опытных, чем выпускники Академии, оказалось совсем не так просто. Бьякуя с удивлением понял, что собственные способности не помогают ему, а скорее мешают. Заклинания шинигами в Академии давались ему легко, и с тех пор он применял их не задумываясь… настолько не задумываясь, что объяснить, что именно он делает, оказалось совсем непросто. Этот процесс требовал, наоборот, замедлить выполнение заклинания так, чтобы можно было разобрать его на составные части. А делать что-то медленно Бьякуя не любил, и вовсе не потому, что ему не хватало терпения. Просто не любил.



Он даже начинал думать, не согласиться ли ему на предложение капитана восьмого отряда. Когда он в очередной раз возвратился в Сейретеи, чтобы проконсультироваться в библиотеке Академии, капитан Кёраку застал его врасплох — трудно было ожидать встречи с Кёраку Шунсуи в библиотеке — и предложил направить ему в помощь своего лейтенанта.



— Лейтенант Исэ хорошо владеет демонскими искусствами, — сказал тогда непривычно деловитый капитан Кёраку, — она сможет помочь вам с преподаванием и освободить больше времени для… других целей вашего пребывания на Земле.



Тогда Бьякуя неопределенно сказал, что подумает над этим предложением. Но сейчас, выходя из класса с пачкой упрямо расползающихся свитков с сочинениями, он подумал, что Исэ Нанао ему бы очень пригодилась.